1. Первый путь: использовать всё, чему научили в лицее и институте; работать, не мудрствуя лукаво, в традиционном духе, как работали учителя — русские реалисты, хорошие живописцы и рисовальщики. Заверяю: профессионально сделанные акварели и масло найдут и почитателей, и покупателей, даже за рубежом.
2. Второй путь — и самый традиционный, и самый новый для нас — церковная живопись, участие в восстановлении и создании церковных зданий.
Здесь тоже необходимы подлинное мастерство, хорошее владение технологиями, знание традиций — древнерусской иконописи, церковной живописи XIX века.
К сожалению, некоторые художники, восстанавливая или заново расписывая храмы, прибегают к стилизации, холодно повторяют старые каноны и образцы. Но вера в Бога, сознание ответственности и важности своего дела способны привести и к новым обретениям, и к подлинным удачам. Можно вспомнить такие образцы современного церковного искусства как мозаики Храма Преображения в Тушине Корноухова, назвать имена художников — Мухина, Максимова, Старженецкой, Дм.Алимова, Ивана Шаховского и других мастеров, в том числе молодых, чье творчество вызывает уважение и вселяет надежду: религиозная, церковная живопись один из наиболее верных путей выхода из кризиса современного искусства.
3. Третий путь — самый соблазнительный и самый коварный — так наз. «актуальное искусство».
Его определяют у нас такие имена, как Кулик, группа «Синие носы», Осмоловский, Тер-Оганян, идеологи Марат Гельман, Ерофеев, Свиблова и др. При всех, казалось бы, формальных различиях, «актуальщики» едины в одном: они считают возможным объявить «изобразительным искусством» всё что угодно: любой предмет, римейк, действие («акцию») и фотографии «акций», клип, компьютерный файл; наконец, полное отсутствие чего-либо (пустые страницы альбома и т.п.). Произведение как таковое не имеет значения — важно его словесное истолкование, «меседж» (послание), которое сам художник или его «спичрайтер» — искусствовед адресуют зрителю.
Молодая авторша представила на московском «Бьеннале» липучки с приставшими к ним дохлыми мухами. Известный радиокомментатор Яков Кротов объявил этот «проект» символом бренности всегс земного, равным по мудрости Экклезиасту. «Меседж» подменяет произведение — именно его, словесное объяснение, восприятие, ощущение — идеологи «актуального искусства» провозглашают современным изобразительным искусством, будто бы полностью вытеснившим и заменившим живопись, графику, скульптуру.
«Традиционное» изобразительное искусство, то есть собственно искусство, они презрительно зачисляют в «маргинальное», «устаревшее», списывают «с корабля современности» как не заслуживающее ни экспозиции в музейных отделах современное искусства, ни широкого финансирования, ни представительства на международных бьеннале.
«Актуальное искусство» и изобразительное искусство, по существу, совершенно разные виды деятельности требующие разной направленности ума и, соответственно, разных форм обучения. Очевидно, что «актуальному искусству» вообще не нужны такие качества как талант, призвание, способность человека к художественному творчеству. Не нужно никакое профессиональное мастерство, а соответственно, и профессиональное художественное образование.
Нет ни малейшей надобности тратить годы на овладение рисунком, живописью, перспективой, анатомией, технологиями и пр. — необходимо развивать в себе совсем иные качества: способность придумать что-то «сногсшибательное», такое, чего еще до «меня» никто не придумывал, и заинтересовать своим «проектом» кураторов, «имиджмейкеров», которые его «объявят искусством», спонсоров, которые его профинансируют, менеджеров, «аукционистов», которые взвинтят его продажную цену.
Этот путь соблазняет возможностью пробиться на мировой художественный рынок, обрести мировую славу. Какому молодому художнику не хочется, прослыть новым, современным, передовым! Опасность же в том, что художник оказывается в полной зависимости от кураторов, менеджеров, искусствоведов: его могут включить в список «актуальных», «раскрутить», продать за большие деньги, но могут ведь и исключить «из списка», а это означает для художника полную катастрофу. Конец. Небытие. Липучки с дохлыми мухами, если «идеологи» не объявят их «искусством», не провозгласят «бренностью всего земного, равной по мудрости Экклезиасту», так и остаются всего лишь липучками из привокзального буфета, гадостью, которую, использовав, выбрасывают на помойку. То же ждет и «автора проекта»…
4. Четвертый, тоже весьма соблазнительный «рыночный» путь — «нацсалон». Его ведущие фигуры «классики» Глазунов и Шилов; «молодые» Никас Сафронов, Михаил Сатаров, Василий Нестеренко и др. Идеологов «нацсалона» я лично не знаю, да они ему и не нужны; художникам этого направления достаточно угодливых критиков, готовых сочинить (естественно, за хорошие деньги) восторженную вступительную статью в их альбом.
Парадные портреты «сильных мира сего» и их дам, «красивые» картинки, призванные украшать их интерьеры, росписи их дворцов и вилл составляют обширную сферу современной художественной деятельности, служат для многих художников, в том числе молодых, главной формой заработка. Для такого рода искусства требуются некоторые профессиональные качества — чувство композиции и т.п., но овладевать подлинным профессионализмом, техникой старых мастеров и пр. совершенно необязательно. В отличие от «старого» салона, отлично владевшего профессиональным ремеслом, для современного салона главное — умение владеть не кистью, а компьютером. Технические возможности современной аппаратуры позволяют воспроизводить не только подобие акварели, гравюры и т.п., но и масляной живописи на холсте. Не составляет большого искусства и труда заложить в компьютер цветную фотографию Аллы Пугачевой и на компьютере же примонтировать к ней «чего-то мистического»: свечи, знаки Зодиака и т.п. (портрет работы Михаила Сатарова). Можно и сымитировать нечто «шишкино» или «айвазовско — подобное», покрыть лаком, вставить в шикарную раму и «впаять» покупателю за хорошую цену. Диапазон «нацсалона» — от перехода у Парка культуры, где каждый «простой смертный» может за несколько тысяч купить хорошенький пейзажик с березками, «кошечек» или пикантное «ню» до обслуживания за миллионы Брынцалова и ему подобных.
Что до росписей вилл и дворцов «новых русских», то я знаю хороших, способных ребят, зарабатывающих на жизнь, расписывая, по требованию шибко просвещенного заказчика его кухню не более, не менее, как …стансами Рафаэля. Другой новорусский «знаток» пожелал иметь в своем палаццо на Рублевке плафон Веронезе. Ребята старательно и вполне грамотно скопировали великие образцы — дало ли им это копирование что-либо как художникам, очень сомневаюсь. Что до денег, то получили они совсем не много: «новые русские» скупердяи, каких поискать, а на работающих на них художников смотрят с презрением, как на слуг.
5. И, наконец, пятый путь — тернистый, вне карьеры и материального процветания — дорога к САМОМУ СЕБЕ, стремление выразить в своем искусстве художественными средствами и силой своего таланта и мастерства свои чувства, свою боль, свои тревоги и надежды. Тут надо быть готовым ко всему. И к тому, что твое искусство не принесет тебе высоких доходов, не приобщит к миру «современной моды» и светских «тусовок»: для новоявленных «хозяев жизни» независимый свободный художник — кто-то непонятный, чужой, даже опасный. И к тому, что идеологи «актуального искусства» объявят тебя «покойником», никому не нужным «старьем» (рыночная конкуренция беспощадна, а самый страшный конкурент для «актуального искусства» — настоящее творчество).
И к тому, что «широкая публика» тебя не поймет, как не понимала при жизни чуть ли не большинства тех, кто рисковал плыть против течения — начиная с Рембрандта и до Домье, Мане, Ван Гога, Татлина … Но только на этом пути — самоотверженного бескорыстного творчества можно создать, как создавали большие художники новую школу в искусстве; обрести свое неповторимое лицо, свою — увы, нередко, посмертную, но подлинную славу… А там — решайте.
